Ковыль серебрит горизонтные дали,
цикады стрекочут в усталой степи,
гремит тарантас ободами из стали,
и вторит им - звон от кандальной цепи.
Конвой, разомлевший, в два голоса песню
про Русь забубённую в жалость поёт.
Кандальник в мечтах забавляется местью,
губами беззвучно проклятия шлёт.
Вдали над холмами, как символ свободы,
кружит серокрылый на трупом степняк.
Прощаясь с привольем на долгие годы,
завыл от тоски душегубец, варнак.
Прикладом конвой успокоил порядок
и снова унылую песню про Русь.
Его благородия, сон дюже сладок.
Скрипит тарантас, разбудить не берусь.
Вдали запестрели острога строенья.
Чу, выстрел! В приветность гостям!
И так до Сибири, не божьим веленьем,
“Возъдам по делам, не уму и костям…”
авт. Непомнящий В П